Врач-реаниматолог: "У двухлетней эжвинки были два огромных застывших зрачка как при клинической смерти"

Сегодня на Веждинском участке мирового судьи Эжвы прошло очередное заседание по делу Виктории Зюзевой, матери избитой до смерти девочки. На заседании были заслушаны показания воспитателя детского сада, где работала подозреваемая, биологического отца малышки, а также врачей, к которым поступила девочка. Давать показания по делу отказалась сотрудница сыктывкарского отдела опеки, воспользовавшись своим конституционным правом, поскольку в отношении нее рассматривается уголовное дело по факту халатности.

Фото Николая Антоновского

Первым перед судом предстал отец двухлетней эжвинки Лев Касев, рассказав об обстоятельствах знакомства с Викторией Зюзевой и дальнейшей жизни. При этом сначала молодой человек заявил, что не знаком с подозреваемой и потерпевшей - бабушкой девочки Оксаной Зюзевой. Далее "память" вернулась к допрашиваемому. По словам Льва Касева, семейная жизнь у них складывалась хорошо, конфликтов в молодой семье не было. Когда ребенку было 8-9 месяцев, точной даты отец вспомнить не смог, они разошлись. Инициатором расставания выступила Виктория Зюзева по финансовой причине.

- Она просто взяла и ушла, - пояснил Лев Касев. После этого родной отец видел малышку всего четыре раза, в том числе на предыдущем суде по факту причинения побоев девочке. О том, что в новой семье малышку обижает отчим, Касев узнал от Оксаны Зюзевой, но уточнил, что из телефонного разговора ничего не понял и не вникал в ситуацию. О происходящем молодой человек ничего не знал, в допросах не участвовал и признался, что был озлоблен на обеих женщин.

- Может она (Оксана Зюзева) хотела личную жизнь этих молодых людей сломать, - предположил Касев. На суде по факту причинения побоев Касев пошел на мировую, пописал заявление о примирении сторон. Кроме того, Лев Касев подтвердил показания сотрудницы опеки, к которой обратилась бабушка малышки с желанием лишить свою дочь Викторию Зюзеву родительских прав, о своем желании воспитывать дочь самостоятельно. За лето мужчина планировал разобраться с финансовыми и жилищными проблемами и начать потихоньку приближаться к ребенку. О смерти девочки он также узнал от Оксаны Зюзевой и был на похоронах своей дочери. Воспитатель детского сада Елена Нестерова, куда недолгое время ходила девочка, заметила в поведении Виктории Зюзевой одну странность: "она постоянно куда-то торопилась". Мать стремилась побыстрее пройти период адаптации и оставлять ребенка на целый день. Двухлетнюю девочку женщина охарактеризовала как очень живого ребенка, эмоционального с большими лучезарными глазами. Еще один нюанс насторожил воспитателя - ожог на спине и поведение при этом матери, которая не сказала о повреждении. Клиническую картину при поступлении избитого ребенка в реанимацию эжвинской горбольницы рассказала завотделением реанимации Надежда Лютоева. По принципу ближайшего лечебного учреждения малышку доставили туда. Как сообщила врач-специалист, девочка поступила на скорой в тяжелом состоянии на аппарате искусственной вентиляции легких. Тут же по санавиации была вызвана бригада реаниматологов из Детской республиканской больницы. Врач поинтересовалась у матери, которая приехала вместе со скорой, как были получены травмы. Зюзева ответила, что на 20 минут выходила в магазин, а когда вернулась, нашла ребенка на полу без сознания. В эжвинской больнице девочке провели мероприятия по восстановлению жизненно важных функций. Через 20 минут прибыла бригада из РДБ. Когда врачи раздели малышку, то обнаружили на теле ребенка множественные синяки. Причем, как выразилась свидетельница, не только свежие, но и "цветущие" - на руках, ножках, груди, лбе.

- У ребенка было выраженные признаки отека мозга - расширенные зрачки, что нас очень беспокоило и что требовало срочной вентиляции легких, - пояснила Надежда Лютоева. - Меня поразило полное спокойствие матери, я бы с ума сошла. Она даже разговаривала с кем-то по телефону и улыбалась. Я была просто в шоке. Потом мы разговаривали с коллегами - шансов у ребенка было мало. Девочка была в глубокой коме, сознания не было. Два огромных застывших зрачка, как при клинической смерти. Ребенок не реагировал даже на самые сильные болевые раздражители. Показания хирурга отделения урологии РДБ Алексея Минина, дежурившего в тот день, по ходатайству гособвинителя зачитали вслух. Врач не смог явиться на заседание, так как в настоящее время находится на конференции в Архангельске. Двухлетняя малышка поступила в учреждение с диагнозом "закрытая черепно-мозговая травма, ушиб головного мозга тяжелой степени, множественные гематомы и ссадины" и другое. Естественно, специалист поинтересовался у прибывшей позднее Виктории Зюзевой об обстоятельствах получения травмы. На что та вновь рассказала историю о походе в магазин, сократив время своего отсутствия до 10-15 минут. Алексея Минина насторожил тот факт, что все эти травмы были получены в результате падения.

- Такое количество телесных повреждений и такой разной локализации невозможно было получить в результате падения. Я заподозрил, что в отношении ребенка были совершены противоправные действия, - зачитал показания обвинитель. Как и предыдущий свидетель, Алексей Минин указал на безразличие к происходящему и абсолютное спокойствие со стороны матери. На этом слушания закончились. Следующее заседание назначено на 13 мая.

По материалам ИА "Север-Медиа"

21 апреля 2015

Право